[georg1956]

Георгий, Стас, Дмитрий, благодарю Вас! В создавшейся ситуации особенно значимы для меня Ваше внимание, поддержка! Философы утверждают, что всё проходит, только музыка вечна. Поэтому любая история, равно как и любая жизнь, имеет своё окончание...

МОНИНА ЭЛЕКТРОНИКА

Изенька, Мусенька, у Мони снова праздник, как вы ко мне приходите! Расскажите свежие новости, как поживаете, здоровы ли Аркаша и Таня, а то они совсем затихли. Таня всё хотела похудеть, я помню. Опять не удалось? – и ничего страшного – хороший “тухес” тоже “нахес”. Это значит, Муся, шо добротный и эстетичный вид сзади тоже приносит радость.
Дети, вы зачем даёте мне эту коробку? Дорогой подарок? И всего полгода со свадьбы вашей прошло, а уже деду подарок дорогой несёте. И не телевизор, и не телефон. Ах, компьютер – ноутбук - лаптоп – всё в одном, с ним можно такое делать, шо Моня никогда в жизни не делал, так я, если никогда не делал, так и теперь не захочу. Сами нажимайте эти клавиши, они не нужны, мои лучшие клавиши – это вы, мои родные дети, подойдите, я обниму вас.
Вижу, вижу, светится экран, ну и шо теперь? Новые возможности у меня будут? – таки мне и старых возможностей хватает – дети, внуки, скоро Бог даст, правнуки будут… Изя, Муся, зачем эта дорогая штука старому Моне? Кнопки нажимать и в экран глядеть, как молодые люди? Им, молодым, это надо, они должны всё время кому-то шо-то доказывать, они же все хотят быть менеджерами, а не нормальными людьми. А я уже всем всё доказал, и точка. Нет, новую связь учинять тоже ни с кем не собираюсь. Оно мне не надо. Кто хочет Моне сказать пару слов, пусть наберёт по телефону. Это как же надо себе думать, когда тащишь сюда дорогие новомодные мульки с клавишами?
Обиделись, замолчали, надулись? Забыли, как звонить по телефону или вам уже мой голос не нравится, шо вы его хотите в эту коробку втыкать? Ну ладно, Моня не хотел вас обидеть, вы от чистого сердца, а дед всё себе ворчит. Даю торжественное обещание, как юный пионер, не ругаться на вас. Ведь можно и за другое интересное поговорить.
Шо я думаю за Америку? Честно? Ничего о ней не думаю, имел я ввиду эту Америку. Да плевать, кто у них там президент, республиканец или демократ, пусть они хоть крокодила себе в президенты выбирают, я-то тут причём? Нет, за политику мы говорить не будем, и за погоду не будем. Как я себя чувствую? Нормально, даже хорошо, я сердцем чувствую, у нас интересная будет беседа.
Хотите в Америку? – почему нет – поезжайте, посмотрите, как там люди живут. Тётка ваша Сонька говорит, шо там всё по-другому… очень всем интересно, а как по-другому? И оттуда издалека будет дорого каждый день звонить старому деду Моне, и вы принесли вот этот баян - аккордеон с яблоком на крышке, для поговорить почаще и подешевле. Так вернётесь, приедете, и поговорим. Я сказал – вернётесь, и поговорим. Не молчите, дети, скажите, пока я могу вас слышать… вы уже не вернётесь сюда к Моне? И Аркаша с Таней тоже уедут с вами, и ваши дети родятся там, где Моня не сможет до них дотянуться.
Что значит: меня с собой заберёте – я вам кто, попугай в клетке или костюм в шкафу? Моне не нужен ни берег турецкий, ни Африка, ни Америка. Никуда не поеду, здесь буду умирать, и лягу рядом с Любой, вот и весь мой вам сказ. Знаю, знаю, там, в Америке прекрасные дома для престарелых, ухаживают хорошо… профессионально. А я здесь останусь, там, где родился, где Любонька моя лежит. Всё понял ваш старый дед - знали, шо откажусь, потому и компьютер принесли для этого… для общения.
Стоп! А на какие такие деньги вы хотите в Америке обживаться? Или вы думаете, вас там все ждут, как манны небесной? У вас есть теперь много денег? Шо? Вы продали дом на Большом Фонтане, какой я вам к свадьбе подарил, и машину мою продали… ой-вэй, ой-вэй! А старого Моню пока не продали – покупателя не нашлось? Да… старики нынче совсем неходовой товар. Посидите здесь в гостиной с этим… ноутбуком… я сам принесу себе капли из кухни, нечего вам утруждаться. Ах, сиделку мне наймёте! - а лежалку или стоялку мне не наймёте? Какая больница, почему вдруг больница? Дети, поинтересуйтесь за деда у Аркаши с Таней – они хоть один раз помнят, шоб Моня лежал в больнице? Один раз с аппендицитом – было, но очень давно. Просто буду сидеть и за вами скучать.
Когда вы уезжаете отсюда? Через две недели после получения виз? На визы подаёте завтра? А Моня это всё знает последним… вы помните, когда хотели жениться, ко мне первому пришли в гости, а нынче дед у вас зрителем в последнем ряду на галёрке. Нет, на меня не подавайте, мне виза ни в одно царство не нужна, и в этот ваш рай земной, американский тоже не нужна. Вот в царство Божье здесь визу надо всю жизнь заказывать, отрабатывать, и то не всем, ой не всем выдают.
Та не хочу я больше ни об Америке, ни о компьютере этом говорить. Давайте, дети, посидим, помолчим вместе, поглядим друг на друга внимательно, кто знает, сколько ещё смотреть. А шо говорить из пустого в порожнее? Да, дед любит почесать язык, но разговор должен быть у родных людей или задушевным, или никаким. Когда уедете тоже молчать не стану. Причём тут компьютер - буду говорить с моей Любонькой, таки я с ней общаюсь без всякой модной электроники. Нет, не надо меня везти на кладбище, знаю, как вызывать такси, а такси знает, где я живу, и куда мне надо – сын Коли сделает тут, шо у меня круглые сутки будут дежурить такси. Ай, ради Бога не волнуйтесь, делайте свои дела, а у меня здесь всегда найдётся, кому отвезти на кладбище. Да, да старый Моня много сделал добра разным людям, и здешние люди это добро обычно помнят. Та нет, я не кидаюсь в ваш огород, вы тоже доброе помните, но у вас своя жизнь, а у Мони раньше была общая, а теперь тоже совсем своя. И никто не виноват, когда вы хотите ехать, а я не хочу. Давайте лучше ещё чуть-чуть помолчим…
---------------------------------
Любонька моя, нам в жизни всякое встречалось, хорошее и плохое, сладкое и горькое. Знаешь, а ведь самое очевидное, ожидаемое – оно бьёт больнее всего, наотмашь бьёт. Когда мы вместе ждали, как тебя съедает эта страшная болезнь, было так больно, шо сердце рвалось на части. И теперь рвётся, когда все уехали от нас с тобой далёко в эту сладкую Америку. Подумай только, душа моя, это Машка с Танькой всё сотворили - они хотят быть домохозяйками в Америке, скажи им, разве плохо было тебе хозяйкой здесь у нас? Ты всегда говорила , шо лучше не бывает. А я её, Изину жену звал Мусенькой, красавицей, я им подарил наш дом с машиной, а им не подошло. Ты молчишь, ты всегда молчишь. Они заранее знали – я никуда не поеду, а у них время уходило между пальцев, как песок, они не успевали себе сделать счастье, зачем было ждать, пока старый дед умрёт? А твой глупый Моня захотел прежде смерти увидеть и понянчить правнуков, вот и дождался компьютера – ноутбука себе в награду. Ты, Любонька, сердце моё, хотела на Еврейском лежать, а не на Слободском, шоб мне потом легче было. Моня всё сделал, как ты просила, так мне с тобой рядом всегда легко и спокойно… легко и спокойно…
---------------------------------
Шофёр такси, ожидавший Моню, нашёл его ещё тёплым, лежащим и обнимающим надгробный памятник жены. Во время его похорон там же, на Еврейском кладбище в Одессе съехалось неожиданно много людей. Но детей и внуков не было, им было невозможно прилететь из Америки так быстро. Изя и Аркадий прилетели позже, конечно без жён, чтобы вступить в наследство и заказать дополнительную надпись на могильном камне Любы и Мони. Но надпись к их приезду уже была сделана.

Март 2018.